Из истории садоводства в кемерово, кушникова м. М.

О тех, кто растит сады ...

Видео: Д.Нурутдинов, Д.Плужников, Е.Кабаева. "Эх, дороги..." - Поединки - Голос Дети - Сезон 3

Старожилы края – хранители доброй памяти. Что только не оседает в личном архиве любого жителя города или села за каких-нибудь тридцать-пятьдесят лет. Документы, грамоты, фотографии – свидетели прожитых лет и трудовой деятельности, часть летописи нашего времени.

Кемеровчанка Александра Ивановна Жукова всю жизнь вела записи и сохраняла множество, казалось бы, самых будничных документов. За более чем восемьдесят прожитых лет у неё собрался примечательный бытовой архив, в частности, связанный и с садоводством.

Кузбасс – край индустриальный и жизнь его настроена, главным образом, на производственный ритм. Именно поэтому Кузбассу так нужны сады. Сады – не только зона отдыха, кладовая здоровья, "плацдарм" для трудовой деятельности молодёжи. В общении с деревьями и цветами горожанин восстанавливает утерянную связь с природой, вновь учится видеть её красоту, а соответственно, и беречь её. Садоводы – это племя не только великих тружеников, но и добрых людей, потому что земля щедра только для тех, кто родственно и любовно к ней привязан.

Знакомство с Александрой Ивановной Жуковой началось с того, что, невзирая на лета (ей было тогда 75!), она, помогая подготовить телепередачу о народных мастерах, объездила и обошла своих сверстниц, жительниц Кемерова. Она находила шитые настилом скатерти и плетённые на коклюшках кружева, картины, писанные на далёких таёжных заимках самодеятельными художниками-любителями, и переходившие из поколения в поколение троечные свадебные колокольцы с наивной надписью "кого люблю, тому дарю". Всё это – чтобы доказать, как богат мастерством родной край, который она сама называла не иначе, чем "край мастеров". В ту пору она ещё не рассказала и не показала самого главного – своего личного архива. Я бы назвала его "Сказание о тех, кто растит сады".

В книге Ивана Алексеевича Балибалова "Кемерово" в разделе "Памятные даты", наряду с 1618 годом – датой основания Кузнецка, и наряду с годом 1918-м, когда в Щегловске состоялся первый уездный съезд Советов, указан год 1927 – когда в Щегловске появились первые плодовые сады. В числе первых садоводов был Фёдор Харлампиевич Жуков. В 1928 году он завёл сад и был одним из учредителей мичуринского общества в Кемерове. Четверть века своей жизни он отдал преобразованию сибирской природы, вырастив большой плодовый сад. За это время он увлёк своим благородным примером сотни кемеровчан.

Листаю подшивки газеты "Кузбасс" двадцатипятилетней давности. В номере от 19 октября 1952 года нахожу целую страницу под "шапкой" – "Всемерно развивать садоводство в городе Кемерово". Областная газета тех лет пестрит заголовками "У мичуринцев Кемерова", "Растут сады земли Кузнецкой", "Богатый урожай фруктов" ... Газета рапортует: "В прошлом году у Ф. Х. Жукова одна яблоня "Ранет пурпурный" дала 169 кг плодов. Тов. Жуков вырастил несколько своих гибридных сортов, которые на выставке получили высокую оценку". А в 1957 году на странице под заголовком "Промышленный и культурный центр Кузбасса", наряду с рассказом о династии Покреповых – рабочих коксохимзавода, написано: "Окраины города превратились в цветущие сады – это большая заслуга людей, которые после трудового дня идут на свои мичуринские участки и с любовью ухаживают за деревьями и кустарниками".

Листая пожелтевшие номера газет, понимаешь – в Кузнецком крае и, в частности, в нашем городе любили сады. Но сказ о том, как люди растили сады, это "Рабочий журнал" Александры Ивановны Жуковой: "Год 1930. Весна. Посадка яблонь, полученных из Омска. Год 1932. Лето. Произведена окулировка: 1. Вяз европейский – 5 шт. Клён американский – 2 шт. ... Год 1937. Осень. Посажены семена яблонь: алма-атинский апорт – 90 шт. Лимонка - 40 шт."

Аккуратные записи в течение четверти века. Весна, лето, осень. Каждый год. С того самого 1928-го, когда торжественно внесено в журнал: "Заложен сад". Начинающих садоводов влекут экзотические малина канадская и земляника саксонка, – и все же любят они черёмуху и не изменяют сибирскому крыжовнику.

Преображался город, преображался край, но рост его и цветение были бы неполны, если бы люди не растили сады. А они растили. Они селекционировали и списывались с другими любителями. Они обменивались опытом и советами. У А. И. Жуковой записаны адреса с обширной географией:

М. Г. Федоров – Мичуринск, Б. Я. Алишева – Томилово, П. П. Кримс – Рига, Н. С. Аникин – Саратов. И сколько других! Читаешь эти списки и представляешь, как через всю страну приветствуют друг друга и шлют вести о цветах и деревьях люди, выращивающие сады ...

Волнующие старые фотографии – летопись сада. Федор Харлампиевич около своих любимых вишен. Александра Ивановна снимает с дерева огромные яблоки. Жуковы среди цветов – целые поля гладиолусов и георгинов. А вот хозяин в марлевой маске. "Для опыления держали несколько "колодочек" (ульев)", – рассказывает Александра Ивановна. А вот люди среди цветов и деревьев. Радушные супруги Жуковы встречают гостей около огромных георгинов Лев Толстой.

Экскурсии ходили сюда постоянно, потому что Жуковы любили людей, а кемеровчане любили сады. Особенно цветы. Жуковский род из поколения в поколение жил на Кузнецкой земле. А Александра Ивановна восемнадцати лет приехала в Щегловск из-под Новосибирска в 1917 году. Как заложили сад, сказал Жуков жене: "Сад без родных цветов – не сад. Привези из своих мест". И Александра Ивановна привезла.

"А напротив жила Зоя Григорьевна Чукурова (Салашина). Так та из Томска, со своей родины, георгины привезла. И давай мы с ней соревноваться, – рассказывает Александра Ивановна. – Через десяток лет у нас к пятидесяти сортам дело шло. И в городе, на нас глядя, во многих садах уже растили астры, маргаритки, календулы. Столько цветов выросло, что хозяйки не знали, кому дарить, в какие горшки да вазы в комнатах ставить".

Вот фотографии с первых выставок садоводов. Дары земли, выращенные руками Александры Ивановны и ей подобных людей щедрого сердца. И целый веер грамот (некоторые хранятся в Кемеровском краеведческом музее). Украшенные виньетками из цветов, злаков и лент, среди которых с лукавинкой улыбается Мичурин, глядя на своих последователей: "Что, обратил вас в свою веру?" Дипломы 1 степени и почётные грамоты отмечают на ежегодной (уже традиционной) выставке "успехи А. И. Жуковой, любителя­--цветовода, в выращивании хороших сортов цветов и озеленении района", или "помощь в развитии цветоводства в лечебных учреждениях".

Вот А. И. Жукова вместе с главврачом одной из тогдашних больниц разрабатывают план будущего сада, а вот они же – в этом саду, около цветущих клумб.

"Знаете, с чего начались выставки? – рассказывает Л. И. Жукова. – Приехала из Рудничного района в центр садовод Хмурава. Некуда уж цветы девать, столько в то лето их уродилось. Стала Хмурава около гастронома – начала раздавать людям. Бесплатно. Просто для их радости. А они сомневаются – неудобно, вроде, брать. Ну, пошла она в горисполком: обидно, мол, цветы людям нужны, как тут быть? Давайте сделаем для начала выставку, – ответили ей. И вот собралось около клуба ГРЭС человек 50, стали в очередь на первую выставку цветов!"

Вскоре ещё раз выяснилось, как много значит соревнование в любом добром деле. От выставки к выставке цветы становились всё краше. У Жуковой гладиолусы были такие, что люди спрашивали: "А они живые?" Те, кто никогда не занимался садоводством, спрашивали адрес и приходили заказать луковицы полюбившегося сорта. Жукова не продавала цветы. Она их дарила. К ней обращались специальные учреждения. Вот расписка: "Дана т. Жуковой А. И. в том, что взято у неё сортов гладиолусов ..." Это в феврале 1958 года Горзеленстрой уже заботится о летних цветах для кемеровчан. Цветы Жуковой на Беловской ГРЭС. Они же по всему Кировскому району. Может, среди цветов, которые мы покупаем сегодня, есть "потомки" гладиолусов, астр и георгинов Александры Ивановны ...

Листаю рабочую тетрадь – в ней названия, описания внешнего вида и окраски цветов. Читаю и понимаю, что передо мной своеобразный фольклор, плод тонкой и точной фантазии авторов, выпестовавших каждый сорт. Георгины: "Дружба народов" – "празднично красные" (так и написано: "празднично"!), "Колхозница" – малиново-кремовые. Гладиолусы: таинственно-фиолетовый "Иртыш" и нежно-­-кремовый – "Лунный камень".

Жизнь Александры Ивановны заполняли не только цветы. Её хватало и на сад, и на постоянную общественную работу. Удостоверение от 17 марта 1925 года дано А. И. Жуковой, члену уличного комитета городского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. Таких удостоверений, также как удостоверений члена секции по благоустройству города, за многие годы – целый набор. А вот удостоверения самые предвоенные. В 1938, 1939 годах Жукова – уполномоченный по размещению займа 3-й пятилетки.

Была и иная, нигде и никакими удостоверениями не зафиксированная общественная деятельность Жуковой – та, что от щедрости её души. 1923-24 годы. В городе строят пекарню. И вот Жукова, повязав красную косынку, вместе с соседками бежит в новую пекарню, и каждая тащит с собой, чем богата – кто противень, кто кадку, кто бачок – город ещё мал, город ещё небогат, и жители выращивают его с той же любовью, с какой растят сады.

Видео: Корнесобственные розы и хризантемы

Женщины тех лет – героические и великие труженицы, матери садов и городов. Это они – первые пекари и первые дежурные нянечки в только что открытых яслях и детских садиках. Это они – первые агитаторы, убеждающие родителей доверять этим яслям и садикам своих детишек. Всё это - на общественных началах, попутно с воспитанием собственных, часто многочисленных "птенцов". У Александры Ивановны - четверо детей. Три сына и дочь. Все во всем ей помогают. Ей и отцу, который по болезни ушёл с коксохимзавода, где проработал много лет, и, забыв о болезни, самоучкой приобрёл новую специальность – стал, агрономом. Война. Уходят сыновья. Один убит, другой пропал без вести. Третий, теперь в чине генерала, живёт в Москве. ("А как свидимся, сколько про сад разговору, про выставки цветов, про отцовские селекционные опыты!")

В архиве Александры Ивановны есть документ, который запечатлел большую ломку в жизни Жуковых: "Яблони разных сортов в возрасте от 2 до 22 лет, крыжовник десятилетний, ирга (типа бузины, но съедобная), декоративные культуры – тополь, клён, вяз, ива, всем от 2-3 до 22-23 лет ..."

Отстраивается и хорошеет город. Разрастается Кузбассэлектромотор – заводу требуется территория. Тяжело видеть лежащие в цвету яблони. Но отдать свое детище заводу­- – это их, Жуковых, вклад в процветание города и, пережив утрату, они разводят новый сад на обширном участке, выделенном по просьбе комиссии, что составила 3 июня 1952 года упомянутый выше акт. В новом саду завершается пятнадцатилетний труд Ф. Х. Жукова по выведению вишни сладкой с мелкой косточкой, разновидности, которой после проверки Алтайской опытной станцией было присвоено звание сорта. (Не та ли это вишня Жуковская, которая получила широкое распространение в российских садах? – Г. Казанин).

И в новом саду – опять цветы. Цветы, выходящие за ограду. ("Мы все хотели, чтобы цветы не прятались за заборами, а чтобы украсили улицы!") Кто говорит, что дети не щадят цветники и плодовые деревья? Александра Ивановна вовсе так не считает. ("Я старалась своих детей воспитать, чтобы и они, и их друзья понимали, что стыдно прятать сады за заборами. Чтобы поняли – они сами и есть главные садовники и главные защитники садов!") Она рассказывает, как жила с детьми в дружбе, как держала про запас корзину-две яблок и вишен. Придут ребята – она угостит. И они знают, что угостит и что не надо тайком забираться в чужой сад. ("Да и не чужой – они так и считали, что, мол, сад для всех детей улицы").

Годы берут своё. Но и оставив работу в саду, Александра Ивановна ещё долго ездила к своей прежней соседке, с которой так дружила «на цветочной почве», в пору первого своего сада. Проверяла: как растут деревья, что некогда перешли на соседский участок, когда вырос новый заводской корпус ...

Она любила бродить по городу и знала каждый в нем камень.

- Прохожу около клуба ГРЭС и так я жалею рощицу, что срубили. Клуб теперь как голый стоит – раньше куда красивее был. А деревья около универсама – идёшь, бывало, зимой, мороз лютует, а деревья стоят белые, как сахаром облитые, и стыдят: "Мороза испугалась, посмотри на нас – мы от мороза только краше!» И тополей, что росли по Советскому проспекту, жаль. Нет лучше дерева, чем тополь – неприхотлив, зима ему нипочём. А уж эти-то тополя были для нас особенно дорогие. Они – история города и часть нашей юности!"

Она считает, что человек прикипает к городу и вместе с ним растёт и набирает силу. "Вот только на каком-то повороте жизненной дорожки – и не скажешь на каком! – глядишь, город всё молодеет и хорошеет, а сам начинаешь стариться!"

По-моему, Александра Ивановна не права. Люди, что выращивают сады, годам не подвластны.

После знакомства с Александрой Ивановной я подумала, что природу, как и лучшие традиции народного мастерства, сберегут не те, что созерцательно восхищаются природой и мастерством. И не те, что просто вздыхают по поводу сломанной веточки или снесённого дома, украшенного искусной резьбой. Сберегут природу и приумножат красоту и доброту мира созидатели. Те, у кого не только открытое сердце, вмещающее все радости и скорби, но и жадные до работы, искусные руки хозяев своего края.

Сейчас нередко говорят, что кемеровчане без должной бережливости относятся к облику своего города. Вот, в частности, к городским газонам. Топчут, прокладывают удобные для себя тропы.

Провела вечер с Александрой Ивановной и думаю – не о том говорим. При озеленении города прежде всего нужно бы учесть, как кемеровчанам по своему городу ходить удобнее. Людские тропы – как русла рек, нельзя их не уважать.

Да и не о том ведь речь. Что, кемеровчане – непонятливые люди или не любят свой город?

Думаю, все иначе. Думаю, многое – от пренебрежения памятью.

От вырубленного городского сада, например. Много ли осталось в нём деревьев, посаженных чуть не полвека назад поколением Жуковых, местными комсомольцами? Они, конечно же, приводили своих детей в этот заложенный ими сад, и не для того, чтобы покатать на «чёртовом колесе» и покачать в железной люльке. Да и не было тогда таких аттракционов в городском саду. А может быть, и хорошо, что не было? Потому что сад – это для тишины. Для размышления. Для неспешного доверительного разговора. Чтобы дети учились видеть облака сквозь кружево листвы и травы – с их миром букашек и муравейников ...

И молодые кемеровчане в ту давнюю пору водили своих детей в городской сад и показывали: «Вот мое деревце, когда ты станешь взрослым, оно дорастёт до неба». Выросли те деревья – перешёптывались с облаками. Выросли, но не выстояли. Срубили великое множество их, невзирая на глубинную связь времён, которую они в себе таили ...

Дети той поры стали отцами и дедами. И детям-внукам своим показывают только железные аттракционы. Гудит городской сад ...

И почему же кемеровчанину, которому в детстве обещали, что посаженные его родителями деревья дорастут до неба, так уж уважать немудрый городской газон? Трудились люди – посадили его? Так разве их отцы-деды садили деревья – не трудились? И нет тех деревьев. И многих других нет, что срослись ещё в детской памяти с обликом города. Появились новые – пусть хлипкие, пусть неведомо когда и обретут ли красу и силу – зато новые ...

Не обернулась бы погоня за новизной и мнимой современностью опасной для человеческой семьи потерей памяти ...

"А не будем хранить память – перестанут люди растить сады!" – говорит Жукова.

И кто знает, во что обойдётся всем нам потеря, если переведётся, нашим равнодушием обиженное, племя тех, кто украшает землю именно для потомков!

М. М. Кушникова

(Из книги Кушниковой М. М. "На протяжении века". Очерки. Кемеровское книжное издательство. 1989)